дать
место опять
новым,
себе подобным
особям,
из ничего рождающимся
в бытие, -- это такая
очевидная нелепость, что подобный строй вещей никогда не может быть истинным
миропорядком,
а
скорее служит
простой
оболочкой,
за
которой
последний
скрывается, или,
точнее сказать,
это
-- феномен, обусловленный свойствами
нашего интеллекта.
И даже все бытие
или небытие этих отдельных существ, по
отношению
к которому жизнь
и смерть являются противоположностями, --
даже
это бытие может быть только относительно. И тот язык природы, на котором оно
звучит для нас как
нечто
данное
абсолютно, не
может быть, следовательно,
истинным и конечным выражением свойства вещей и миропорядка, а на самом деле
представляет
собою
лишь
некоторое
patois
du
pays{sup}255{/sup},
иначе
говоря, нечто истинное только в относительном смысле,
"так называемое", то,
что следует понимать
cum
grano salis{sup}256{/sup}, или, точнее говоря, --
нечто, обусловленное нашим интеллектом.
{sup}255 {/sup}"местный диалект" (фр.)
{sup}256 {/sup}с некоторой оговоркой! (лат.)
Я утверждаю, что непосредственное, интуитивное
убеждение в
том, что я
старался описать выше, само собою зарождается у всякого. Конечно, под всяким
я разумею
лишь того,
чей
ум
не
самого
заурядного пошиба,
при
котором
человек,
подобно
животному,
способен
познавать
одни
только
частности,
исключительно как таковые, и
в своей познавательной
функции
не выходит из
тесного предела особей. Тот же, у кого
способности по
своему развитию хоть
несколько
выше
и
кто
хотя
бы
начинает
только
прозревать в
отдельных
существах
их
общее, их идеи,
тот
в известной степени проникнется
и этим
убеждением,
и
притом
непосредственно,
а
следовательно
--
и
с
полной
уверенностью. И
действительно,
только
маленькие, ограниченные
люди могут
совершенно
серьезно
бояться
смерти
как
своего
уничтожения.
Людям
же
высокоодаренным подобные страхи остаются
вполне
чужды.
Платон справедливо
видел основу
всей философии в
познании идей, т.е.
в
уразумении общего
в
частном. Но особенно живо это,
непосредственно
внушаемое
самой
природой,
убеждение
должно
было быть у возвышенных творцов упанишады
Вед.
Их
даже
трудно
представить
себе
обыкновенными
людьми.
Это
убеждение,
так
проникновенно звучит из их бесчисленных вещаний,
что
это
непосредственное
озарение
их разума
надо объяснять тем, что индусские
мудрецы, по
времени
стоя ближе
к
началу
человеческого рода, понимали
сущность вещей
яснее и
глубже,
чем
это
в
силах
для
уже
ослабевших
поколений,
????
???
???????
?????*.
Бесспорно, это объясняется и тем, что они видели перед
собою природу Индии,
гораздо больше исполненную жизни, чем наша северная. Но и отвлеченная мысль,
как ее последовательно развил великий дух Канта, ведет иной дорогой
к
тому
же результату, ибо она учит нас,
что наш интеллект, в котором проходит этот
быстро сменяющийся
мир
явлений, воспринимает не истинную конечную сущность
вещей, а только
ее проявление, -- потому, прибавлю я
со своей стороны, что
он первоначально был предназначен только предъявлять мотивы нашей воле, т.е.
помогать ей в стремлении к ее мелочным целям.
* теперешние несовершенные смертные (греч.)
Но
продолжим наше объективное
и беспристрастное рассмотрение природы.
Когда я убиваю какое-нибудь
животное, будет ли это собака,
птица, лягушка,
даже только насекомое, то, собственно говоря, немыслимо, чтобы это существо,
или,
лучше, та
первоначальная сила,
благодаря которой
такое удивительное
существо
еще за минуту перед
тем было в полном
расцвете своей
энергии
и
жизни,
-- ..далее 

Все страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140