ante (и
к бывшему прежде).
Тогда они
будут доказывать предсуществование, признание которого со стороны индусов
и
буддистов очень
последовательно. Одна
лишь кантовская идеальность
времени
разрешает все
эти загадки, -- но об этом
у нас пока еще нет речи. Впрочем,
из предыдущего ясно
уже
одно: печалиться о
времени, когда
нас больше
не
будет, так
же нелепо, как если бы мы печалились о времени, когда нас еще не
было, ибо все равно, относится ли время, которое не наполняет нашего
бытия,
к тому, которое его наполняет, -- как будущее или как прошедшее.
* после-- (лат.)
** до -- (лат.)
Но и
помимо этих соображений о характере
времени, признавать
забытое
злом
--
само
по
себе
нелепо.
Ибо
всякое
зло,
как
и
всякое
добро,
предполагает уже существование
и даже сознание, -- а последнее прекращается
вместе
с
жизнью,
как прекращается
оно
и во сне
и в
обмороке,
поэтому
отсутствие сознания нам хорошо известно, и мы
знаем, что оно не заключает в
себе никаких зол. Исчезновение же сознания, во всяком случае, -- дело одного
мгновения. Именно так
посмотрел на смерть Эпикур, и совершенно верно сказал
он
о
ней:
?
???????
?????
????
???? *, пояснив, что
пока
мы есть, нет смерти, а когда
есть смерть,
то
нет нас
(Диоген Лаэртский, X, 27). Очевидно, потерять то,
отсутствие чего
нельзя заметить, не есть зло. Следовательно, то, что нас не
будет,
должно
нас так же мало смущать, как и то,
что нас
не было.
Таким
образом,
с точки
зрения
познания,
нет решительно никаких причин
бояться
смерти;
но
именно
в
познавательной
деятельности
состоит
сознание,
--
{sup}:{/sup} значит,
для последнего смерть не есть
зло.
И
на самом деле,
боится смерти
не эта познающая сторона нашего я:
исключительно
от
слепой
воли исходит fuga mortis**, которым проникнуто все живущее.
А
для воли это
fuga, как я уже говорил, существенно именно потому, что это -- воля к жизни,
и вся сущность
этой
воли заключается
в тяготении
к
жизни
и
к
бытию и
познание
ей
не
присуще, а
лишь сопутствует вследствие ее
объективации в
животных
индивидах. Когда же эта воля,
благодаря познанию,
усматривает
в
смерти конец
того явления, с которым
она себя отождествляет и которым себя
ограничивает,
--
тогда
все
существо
ее всеми силами
противится смерти.
Действительно
ли смерть
грозит
ей чем-нибудь, --
это мы рассмотрим ниже,
припомнив
указанный
здесь
истинный
источник
страха
смерти,
с
должным
различием волящей стороны нашего существа от познающей.
* "Смерть нисколько нас не касается" -- (греч.)
** "бегство от смерти" (лат.)
В соответствии с
этим то, что так страшит нас в смерти, это не столько
конец жизни -- так как особенно жалеть о последней никому
не приходится, --
сколько разрушение организма, именно потому, что
он -- сама воля, принявшая
вид тела. Но это разрушение мы
действительно чувствуем только
в злополучии
недугов
или старости.
Сама же
смерть
для
субъекта наступает
лишь в
то
мгновение,
когда
исчезает
сознание,
потому
что
тогда
прекращается
деятельность
мозга. То
оцепенение,
которое распространяется
затем
и
на
остальной части организма, это уже, собственно, -- явление посмертное. Итак,
в субъективном отношении смерть
поражает одна только
сознание. А что такое
--
исчезновение
последнего,
это
всякий
может
до
некоторой
степени
представить себе
по тем ощущениям, какие мы испытываем засыпая, а еще лучше
знают это те,
кто
падал
когда-нибудь в
настоящий
обморок,
при
котором
переход ..далее 

Все страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140