родственные
по природе. Именно в третьем, приблизительно, или
четвертом акте трагедии, видя, что счастье героя все более и более меркнет и
рушится, мы переживаем скорбное и мучительное чувство; но когда в пятом акте
это
счастье совершенно
гибнет, происходит
подъем
духа,
и
это дает
нам
удовлетворение бесконечно высшего порядка сравнительно с тем, какое могло бы
доставить
нам
зрелище
совершенно
осчастливленного
героя.
В
слабых
акварельных
красках
сочувствия,
поскольку
его
может
вызывать
хорошо
сознаваемая иллюзия,
это
--
то же самое, что с энергией
действительности
происходит
в
ощущении
собственной доли,
когда
именно
тяжкое
несчастие
представляет собою то, что наконец приводит человека в тихую пристань полной
резигнации. На этом процессе зиждутся все те глубокие перевороты, совершенно
изменяющие дух человека, которые я описал в тексте своей книги. Между прочим
я
рассказал там
историю
обращения Раймунда
Луллия;
на нее
поразительно
похожа и, кроме того, замечательна по своему исходу
история аббата Рансе; я
передам
ее
в
нескольких
словах.
Юность
свою
этот
человек
провел
в
развлечениях и забавах; наконец, он страстно полюбил некую госпожу Montbazon
и вступил с нею в связь.
Однажды вечером, придя к
ней, он нашел ее комнату
пустой, темной
и
в беспорядке. Вдруг он наткнулся на
что-то:
это была ее
голова, которую отделили от туловища,
потому что тело скоропостижно умершей
женщины иначе не
могло бы войти в
рядом стоявший свинцовый
гроб.
Пережив
остроту безграничной
скорби, Рансе в 1663 году сделался реформатором ордена
траппистов,
который в это
время совершенно уклонился от
прежней строгости
своего
устава. Рансе,
непосредственно после катастрофы вступивший
в
этот
орден, вернул
ему
потрясающее величие
лишений,
в
котором он пребывает в
Латраппе
и
ныне; методически
осуществляемое
отрицание
воли путем
самых
тяжких
лишений
и
невероятно
сурового
и
мучительного
образа
жизни
преисполняет посетителя священным
ужасом, и
уже в
том приеме, который
он
встречает
себе,
его
умиляет
смирение этих
истинных монахов: изможденные
постом, стужей, ночным бдением, молитвой и трудами, они становятся на колени
перед
ним,
сыном
мира
и
грешником,
для
того,
чтобы
испросить
его
благословения. Во
Франции из всех монашеских
орденов только он один, после
всех
переворотов,
остался
неизменным;
это
объясняется
той
глубокой
серьезностью, которая для
всех
очевидна
в нем
и
которая
исключает
все
побочные
соображения.
Даже падение
религии
не
коснулось его, потому что
корни
его лежат
в человеческой природе
глубже, чем корни какого бы то
ни
было положительного вероучения.
Я
уже упомянул в тексте, что рассматриваемый здесь, философами
до сих
пор совершенно обойденный, великий и быстрый переворот,
который совершается
в
сокровеннейших недрах человека, происходит чаще
всего там, где человек с
полным сознанием идет навстречу насильственной и
неминуемой смерти, т.е. --
перед казнью.
Впрочем, для того чтобы пояснить это явление еще лучше,
я не
сочту
ниже
достоинства
философии
привести
здесь
слова
некоторых
преступников, сказанные ими перед казнью,
-- хотя
я, пожалуй, и навлеку на
себя
насмешливый упрек
в том, что ссылаюсь
на речи висельников. Я
думаю,
однако, что виселица,
это
-- место совершенно
особых
откровений, это
--
вышка,
с которой
для
человека,
сохраняющего
при
этом
сознание,
часто ..далее 

Все страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140