--
Юноной,
Гермес
--
Меркурием
и
т.д. В
Китае
первым
затруднением для миссионеров является то, что китайский язык совсем не знает
подобного рода слова,
как и
вообще он
не
имеет
слова,
соответствующего
понятию
творения*; ведь
все три китайские
религии не знают
богов
ни
во
множественном, ни в единственном числе.
{sup}*{/sup} Ср. "Волю в природе", второе изд., стр. 124.
Как
бы то
ни было, настоящему
христианству "все очень хорошо" евреев
действительно чуждо:
в Новом
Завете о мире всегда
говорится как о
чем-то
таком,
к
чему мы
не
принадлежим,
чего
мы
не
любим,
господином
чего
собственно является дьявол*.
{sup}*{/sup}Напр., Иоанн, 12:25,
31; 14:30;
15:18, 19; 16:33. Колосс.
2:20; Эфес,
21:1-3. 1. Иоанна. 2:15-17, и 4:4,5. При этом можно видеть, как
иные
протестантские
богословы
в своих попытках перетолковать текст Нового
Завета
в духе
своего
рационалистического,
оптимистического и
бесконечно
плоского мировоззрения заходят так далеко, что в своих
переводах этот текст
прямо
искажают. Так, Г.
А.
Шот
в своей новой
версии,
присоединенной
к
гризебаховскому
тексту
1805
г.,
переводит
слово
??????
("космос") в Евангелии
от Иоанна
(5,
18, 19)
словом Judaei ("иудеи"), в первом
послании
Иоанна
4:4--
словами
profani
homines
("несведущие
люди"),
а
в
послании
к
Колосс.
2,
20
????????
???
?????? "стихии космоса" он переводит: elementa
Judaica
("иудейские
элементы"),
между
тем
как
Лютер повсюду
честно
и
правильно переводит это словом "мир".
Это
соответствует
аскетическому
духу
отвержения
собственного
я
и
преодоления мира, -- духу, который наряду с безграничной любовью к ближнему,
даже
к
врагу,
составляет основную черту
христианства,
общую для
него с
брахманизмом и буддизмом и свидетельствующую об их родстве. Нигде не следует
так рачительно отделять ядро от скорлупы, как в христианстве. Именно потому,
что я высоко ценю это
ядро, я иногда мало забочусь о скорлупе; впрочем, она
гораздо плотнее, чем это обыкновенно думают.
Протестантизм, выключив
аскезу
и ее центральный пункт -- похвальность
безбрачия, собственно уже отрекся этим от сокровеннейшего ядра христианства,
и в этом смысле его можно считать отпадением от христианской религии. В наши
дни
это
сказывается
постепенным
превращением
протестантизма
в
плоский
рационализм, --
это
современное пелагианство,
в конце концов сводящееся к
учению о некоем любящем отце, который создал
мир для того,
чтобы все в нем
было благополучно (что,
конечно,
не могло
ему удаться),
и который,
если
только
в
известных отношениях слушаться
его, впоследствии позаботится и о
другом
мире, где все
будет еще гораздо благополучнее и лучше (жаль только,
что вход в этот новый мир так печален). Это, может быть, хорошая религия для
любящих комфорт, женатых
и просвещенных протестантских пасторов, но
это не
христианство.
Христианство,
это
--
учение о глубокой вине
человеческого
рода, коренящейся
уже
в
самом его
бытии, и о
порыве
души к искуплению,
которое, однако,
может
быть достигнуто только
ценою
самых тяжких
жертв,
подавлением
собственной
личности,
т.е.
путем
совершенного
переворота
человеческой природы. Лютер, с практической точки зрения,
т.е. поскольку он
стремился положить конец церковным злоупотреблениям своей эпохи, может быть,
и
был
совершенно прав; но не прав
он
с
теоретической точки зрения.
Чем
возвышеннее
какое-нибудь
учение,
тем
более
открыто ..далее 

Все страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140