очевидному
разнообразию
людских
характеров
и
видим,
что
один
человек
добр
и
великодушен, а
другой
зол и
даже
жесток,
один
справедлив,
порядочен и
откровенен, а другой
полон лжи, проныра, обманщик,
предатель, неисправимый
негодяй,
то
перед
нами
открывается
целая
бездна,
и
мы
тщетно
будем
отыскивать
причины
такого
разнообразия.
Индусы
и
буддисты
решают
эту
проблему,
утверждая:
"Это -- плоды
деяний в
предшествующей жизни". Такое
решение, самое
древнее и
понятное, исходящее
от
мудрейших людей,
только
отодвигает
вопрос
дальше. Однако более приемлемое решение вряд ли
удастся
найти. С точки зрения всей моей теории можно лишь сказать, что там, где речь
идет
о воле как
о
вещи
в
себе,
закон
основания, будучи только
формой
явления, больше не находит
применения и вместе с ним отпадает любое "зачем"
и "почему".
Абсолютная
свобода состоит
в том,
что есть нечто
совершенно
неподвластное закону основания как принципу необходимости,
и
такая свобода
свойственна
только вещи
в себе, которая и
есть воля. Таким образом, она в
своем явлении (Operari) подчинена необходимости,
но в
своем
существовании
(Esse), где становится вещью в себе, она свободна. Поэтому, когда мы доходим
до
вещи в себе, как
это
здесь
и случилось, всякое
причинно-следственное
объяснение
прекращается и
нам
остается только сказать: здесь
проявляется
истинная
свобода воли в той мере, в какой она
вещь в себе; но как
таковая
она
беспричинна, т.е.
не знает
никакого "почему". Именно
поэтому здесь и
прекращается для нас всякое понимание, ибо оно опирается
на закон основания
и состоит только в применении этого закона.
XLIV. Метафизика половой любви
Вы,
мудрецы, вы,
мужи
высокой
и
глубокой
учености, всеведущие,
и
всепроникающие, скажите, как это, где это, когда это все устремляется в пары
и
почему
везде
любовь
и
поцелуи?
Высокие
мудрецы,
скажите
мне
это!
Подумайте, подумайте, что это случилось со мной, как это, где это, когда это
и почто это случилось и со мною?
Бюргер
Эта глава -- последняя из тех четырех глав, которые связаны между собою
в разных отношениях и вследствие этого образуют до некоторой степени целое в
целом.
Внимательный
читатель
увидит
это сам, так
что
мне
не
придется
прерывать свое изложение ссылками и повторениями.
Мы
привыкли видеть,
что поэты занимаются преимущественно изображением
половой любви. Она
же
обыкновенно служит
главной темой всех драматических
произведений, как трагических, так и комических, как
романтических,
так
и
классических,
как
индусских,
так и
европейских;
не
в
меньшей
степени
является она сюжетом гораздо
большей половины лирической
поэзии, а равно и
эпической, в
особенности,
если
причислить
к последней
те великие
груды
романов,
которые
вот
уже
целые
столетия
ежегодно
появляются
во
всех
цивилизованных странах
Европы с
такою же регулярностью, как полевые злаки.
Все
эти
произведения
в
своем
главном
содержании
не
что
иное,
как
многосторонние, краткие или пространные описания
половой
страсти. И
самые
удачные из этих
изображений,
как
например,
"Ромео
и
Джульетта", "Новая
Элоиза", "Вертер", достигли ..далее 

Все страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140