принадлежит явлению; ибо оно обусловлено временем
и пространством. Принимая
во
внимание
этот
факт,
я сказал
бы: идея - магического
характера,
чем
обозначают
нечто такое, что, не будучи
силой
природы и, следовательно, не
обладая границами
естественной силы, тем не менее
пользуется
властью
над
природой, каковая власть
поэтому
неистощима, вечна,
т.е.
вневременна. Но
слово
магический возникло из
суеверия, неопределенно и
пользуется
дурною
славой.
И вот, именно
потому, что количество
индивидуумов для идеи совершенно
несущественно,
бытие
индивидуумов
вполне
подчинено
случаю, и их
гибель
лишена значения для
идеи и реальна только в явлении [1]. В качестве причины
и действия (вообще, как основание и следствие) стоят между собою во взаимной
связи только явления, но
не идея или вещь
в себе
- с явлением.
Наоборот,
явление не что иное, как сама идея, поскольку она познается.
Воля есть
идея
[2]:
если надо познать
ее,
то
она является
в виде
органического
тела,
а
потому
и
вообще
как
тело; т.е.
она
становится
представлением
первого
класса и
вступает во время, пространство и во
все
формы этого класса. Самые эти
формы - существенные выражения того, что есть
воля.
Например,
основой
выражения
ее ничтожества, тщеславия,
пагубности
служат время и
пространство
как бесконечные,
в
которых
воля является
в
качестве одушевленного тела во времени и пространстве и в качестве конечной,
- следовательно, в сравнении с упомянутой
216
раньше
бесконечностью
- совершенно незаметной
величиной.
Дальше это
ничтожество
находит свое выражение
в
лишенном длительности настоящем
(из
которого
между
тем и состоит вся
жизнь), в зависимости
и относительности
всех вещей,
в
постоянном
становлении
без бытия, в постоянном желании без
удовлетворения,
в
постоянном
задерживании
умирания,
что и
представляет
жизнь, пока наконец не отпадет и эта задержка, и т.д.
1 Только проходимость вообще принадлежит идее и должна поэтому находить
себе место в ее выражении.
2
[Позже:] Это
неверно:
адекватная объектность воли
- вот
идея.
А
явление
представляет
идею,
вошедшую в principium individuations. Сама
же
воля - это кантовская вещь в себе.
Ведь вся жизнь должна
отражать как
в зеркале не что
иное,
как волю;
ведь она
- только ее познание: какова воля, такой должна
быть неизбежно
и
жизнь; но сама воля свободна.
А
что рядом с хотением
существует и
познание (а
оно
всегда
только
познание
хотения)
-
это
единственно
хорошая
сторона
жизни,
истинное
евангелие спасения; оно все-таки гарантирует воле, как бы плоха она ни была,
конечное
освобождение,
т.е.
вхождение
в
себя.
Отсюда
утешительность
познания, утешительность созерцания природы [1],
а тем более утешительность
искусства, которое представляет
собою как бы познание во второй инстанции -
познание,
ближе
подходящее
к
нам
и
уже
очищенное
художником
от
несущественного. Познание
художественного произведения относится к познанию
природы, как животная пища - к растительной.
1 А в последней - утешительность света и красок больше всего.
§ 305
Вы жалуетесь
на бег времени: оно
не текло бы так неудержимо,
если бы
что-нибудь, что находится в нем, было достойно остановки.
§ 306
Как продолжительна ночь
бесконечного
времени в
сравнении с
коротким
сновидением жизни!
217
§ 307
Ретроспективный взгляд
на нашу
прошедшую жизнь никогда не
доставляет ..далее 

Все страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201