и
условную цель.
§ 66
Фихте
сделал поистине великое
открытие
- глупость немцев,
благодаря
которой
они, если
кто-нибудь
нагло
говорит им
чистый вздор,
из
страха
скомпрометировать
свою
способность
понимания,
находят
в
нем
бездонный
глубокий
смысл
и восхваляют его содержание; и
таким путем создается у них
вопреки
всему философская слава, которая, раз уже она установлена, держится
очень долго, многие
годы, пока какой-нибудь
мыслящий человек не подвергнет
документов пересмотру.
После него
этим открытием с большим
успехом
пользовался
Шеллинг; но
пользование
в полном
размере пришлось на
долю Гегеля, который использовал
его в такой
мере, что для следующих не остается ничего и
скоро оно
станет
уже никуда не годным искусственным приемом.
103
Затем последует период величайшей ясности
и осторожности в выражениях,
ибо сильно будет подозрение на пустые орехи и яйца.
Даже великие умы должны остерегаться и не
писать
вещей, смысл которых
загадочен
или темен; ибо этим они дают
повод
к охарактеризованному
здесь
шарлатанству.
§ 67
Я
назвал
Фихте и Шеллинга пустозвонами. Ибо если кто-нибудь
излагает
свои догматы, полученные путем плохих индукций, ложных выводов, неправильных
гипотез и т.п., то говорят: "он заблуждается".
Но если
он
утверждает, что
созерцает свои
догматы непосредственно,
путем, доступным ему одному
и его
адептам, то говорят: он - пустозвон.
§ 68
Пифагорейцы,
изумленные
и
восхищенные
открытиями
и
точностью
математики,
впали
в
то
заблуждение,
что
для
математики
нет
ничего
недостижимого,
и
предмет
ее
они
считали
основной
схемой
не
только
эмпирического, но и всякого знания.
Натурфилософы,
изумленные
и
восхищенные
новейшим
прогрессом
и
открытиями
естественной
науки,
впали
в
заблуждение,
что
познание ее -
познание абсолютного, а не условного - бытия, а не видимости.
И те и
другие чувствовали, что без
фокусов-покусов их
дело
было
бы
плохо.
§ 69
Натурфилософы
представляют
собою
особый
разряд
маньяков,
маньяков
природы, подобно
тому как
существуют маньяки, помешанные
на костюмах,
на
лошадях,
на
книгах,
т.е.
люди,
которые
возвышают
относительное
до
абсолютного
и
именно
абсолютное
поэтому
забывают.
Пифагорейцы
были
математиками-маньяками. Правда,
104
что
природа
-
вещь
прекрасная,
и
скорее
всего
можно
простить
влюбленного
в нее;
но
все
же она
остается вещью,
хотя и самою великою.
Открытие ее чудес подействовало на натурфилософов так же, как открытие чудес
математических на пифагорейцев.
Натурфилософы подобны детям,
которые
ради
красоты физического прибора
забывают его
употребление,
ради
переплета
-
книгу. Без сомнения, прибор, при помощи которого делается великий опыт жизни
- что бы жизнь собою ни представляла, - должен быть прекрасным. Одна природа
истинна,
необходима,
является
противоположностью
воли,
которая
может
заблуждаться; она
- опора, ядро
жизни, вечно-верное,
невинное, - подобная
детям, еще не умеющим грешить.
Но попробуй-ка совершенно превратиться в
природу: страшно подумать; ты
потеряешь душевный покой, если не решишься в случае необходимости ..далее 

Все страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201